I

Сын Революции, ты с матерью ужасной
Отважно в бой вступил — и изнемог в борьбе...
Не одолел ее твой гений самовластный!..
Бой невозможный, труд напрасный!..
Ты всю ее носил в самом себе...

                                      II

             Два демона ему служили,
             Две силы чудно в нем слились:
             В его главе — орлы парили,
             В его груди — змии вились...
             Ширококрылых вдохновений
             Орлиный, дерзостный полет,
             И в самом буйстве дерзновений
             Змеиной мудрости расчет.
             Но освящающая сила,
             Непостижимая уму,
             Души его не озарила
             И не приблизилась к нему...
             Он был земной, не божий пламень,
             Он гордо плыл — презритель волн, —
             Но о подводный веры камень
             В щепы разбился утлый челн.

                                      III

             И ты стоял — перед тобой Россия!
             И, вещий волхв, в предчувствии борьбы,
             Ты сам слова промолвил роковые:
             «Да сбудутся ее судьбы!..»
             И не напрасно было заклинанье:
             Судьбы откликнулись на голос твой!..
             Но новою загадкою в изгнанье
             Ты возразил на отзыв роковой...

             Года прошли — и вот, из ссылки тесной
             На родину вернувшийся мертвец,
             На берегах реки, тебе любезной,
             Тревожный дух, почил ты наконец...
             Но чуток сон — и по ночам, тоскуя,
             Порою встав, ты смотришь на Восток,
             И вдруг, смутясь, бежишь, как бы почуя
                         Передрассветный ветерок.

Стихотворение Тютчева Ф. И. «Наполеон III»

           И ты свершил свой подвиг роковой,
           Великих сил двусмысленный наследник,
                  Муж не судеб, а муж случайности слепой,
Ты сфинкс, разгаданный и пошлою толпой,
                         Но правды Божьей, не земной,
                         Неотразимый проповедник,
                         Ты миру доказал на деле,
           Как шатко все, в чем этой правды нет:
                   Ты, целых двадцать бурных лет
                               Мир волновавший — и без цели,
                                     Ты много в мире лжи посеял,
                                               И много бурь ты возрастил,
                                                     И уцелевшего рассеял,
                                                     И собранного расточил!
Народ, взложивший на тебя венец,
Ты ложью развратил и погубил вконец;
                                               И, верный своему призванью,
Оторопевший мир, игрой своей смутя,
                                                    Как неразумное дитя,
                         Ты предал долгому шатанью.
Спасенья нет в насилье и во лжи,
                         Как ни орудуй ими смело,
                         Для человеческой души,
                         Для человеческого дела.
           Знай, торжествующий, кто б ныне ни был он,
                         Во всеоружии насилья и обмана,
           Придет и твой черед, и поздно или рано,
                         Ты ими ж будешь побежден!
                    Но в искупленье темных дел
Ты миру завещал один урок великий:
                    Да вразумятся им народы и владыки
И всякий, кто б тебе соревновать хотел; —
                    Лишь там, лишь в той семье народной,
Где с властью высшею живая связь слышна,
                                И где она закреплена
           Взаимной верою и совестью свободной,
                         Где святы все ее условья,
                         И ей народ одушевлен —
           Стоит ли у престола он
                         Иль бодрствует у изголовья
                         Одра, где царский сын лежал,
                         И весь народ еще недавно
                         Тот одр болезни окружал
                         Своей молитвой православной, —
           О, тут измене места нет,
Ни разновидным ухищреньям,
                         И крайне жалок был бы тот,
                                Кто б этот оскорбил народ
Иль клеветой, иль подозреньем.

Стихотворение Тютчева Ф. И.
«Напрасный труд — нет, их не вразумишь»

Напрасный труд — нет, их не вразумишь.
Чем либеральней, тем они пошлее,
Цивилизация — для них фетиш,
Но недоступна им ее идея.

Как перед ней ни гнитесь, господа,
Вам не снискать признанья от Европы:
В ее глазах вы будете всегда
Не слуги просвещенья, а холопы.

 К списку стихов